ТАЙ ЦЗИ

 

«Шу цзин», как показывает уже само название, сложно причислить к какому-либо одному направлению древнекитайской философии. В ней нашли отра­жение те религиозно-философские представления, которые издрев­ле бытовали в долинах жёлтой реки и которые затем были восприняты и фило­софски оформлены разными школами VI—III  вв. до н. э. К ним принадлежат, например, культ предков, идея о влиянии неба на судьбы людей и государств, теория взаимосвязи гармонии в обще­стве и гармонии природы и др.

  Известно, что после Конфуция сам текст книги неоднократно подвергался обра­ботке учеными, идейно принадлежавшими к конфуцианской шко­ле или очень близкими к ней, и затем был включен именно в кон­фуцианский канон, то совершенно ясно, что присутствие конфу­цианских идей ощущается при чтении «Шу цзин» особенно сильно.   

В настоящее время понимание «Книги исто­рии» без учета комментариев немыслимо (и с комментариями понять ее нелегко). Комментарии же писались тоже конфуциан­скими учеными и поэтому они также не свободны от точки зрения школы Конфуция. В результате «Книга истории» сегодня ближе всего к конфуцианству, хотя вряд ли было бы правильно видеть в ней отражение только этого течения, не замечая в ней присутствия и неконфуцианских или доконфуцианских идей.

 

 

«ШУ ЦЗИН» 

 

 ГЛАВА «ПАНЬ-ГЭН».  

Пань-гэн принялся за [подготовку] переправы через реку Хуанхэ, чтобы переселить народ. И тогда он собрал народ, чтобы предостеречь [тех, кто] не желал [за ним] следовать [в Инь], и со всей искренностью обратил­ся к ним с большой речью. Весь его многочисленный на­род, прибыв [послушать его], не смел вести себя непри­стойно во дворце вана. Пань-гэн появился на возвышении и повелел народу приблизиться.

Он сказал: «Выслушайте мои слова с пониманием и не делайте бесплодных [попыток] уклониться от послушания моим приказам. В древности, среди моих предков — муд­рых правителей, не было никого, кто бы не проявлял за­боту о народе; [народ же] охранял спокойствие правителя и разделял его заботы, и редко [бывало так, чтобы кто-то] действовал вопреки [приказам правителя, соответствую­щим] естественным временам года. [Когда небо] ниспосы­лало большие бедствия на [нашу страну] Инь, то прежние правители тоже не оставались [на старых местах]. То, что они предпринимали, они делали, имея в виду пользу для народа, и поэтому переселялись [на новые места]. Почему же вы не вспомните то, что молва донесла до вас [о деяниях] моих древних предков-правителей? [Ныне я] беру на себя заботу о вас, заставляю вас [переселиться в Инь] только ради общего счастья и спокойствия, а не потому, что вы совершили какое-то преступление и должны понести наказание.

Если я призываю [вас] с любовью относиться к этому новому месту поселения, то тоже [делаю это] исключи­тельно для вашей же пользы, как проявление великого следования вашей воле. Если я ныне пытаюсь пересе­лить вас, [то делаю это для того, чтобы] принести спокой­ствие нашей стране и упрочить ее. Вас же не заботит то, что изнуряет мое сердце, и никак не [хотите] раскрыть ваши сердца, [не хотите] с уважением подумать, чтобы вашей искренностью тронуть меня, одного человека. Вы сами лишь истощаете [ваши силы] и причиняете себе страдания. Ведь если вы, плывя на лодке, не переплы­вете реку [в положенное время, то только] приведете ваш груз в негодность. Ваша искренность не отвечает [моей искренности], это может привести только к тому, что все мы погибнем⁵. Вы же не желаете вникнуть [в это дело], сами в себе разжигаете гнев — разве от этого что-нибудь изменится к лучшему?

Ваши помыслы недалекие, и поэтому вы неспособны подумать о бедах. Этим вы содействуете [тому, чтобы на вас обрушилось] большое несчастье. Ныне у вас есть только сегодняшний день и нет будущего, как же вы смо­жете [сохранить] жизнь, полученную от неба? Сейчас я приказываю вам быть едиными [в ваших помыслах со мною] и не проявлять дурных мыслей и чувств, чтобы не принести вреда самим себе. Я боюсь, как бы другие люди не ввели вас в заблуждение и не развратили ваши сердца. Я же иду навстречу [вашим чаяниям, чтобы] продлить вашу жизнь, полученную от неба. Разве я принуждаю вас [к переселению] силой? Я лишь хочу использовать [пероселение в Инь для того, чтобы] всех вас, многочисленный народ, поддержать и прокормить.

Я вспоминаю тяжкий труд моих предков, [ныне] пра­вителей в царстве духов, ради ваших предков. У меня тоже большие возможности обеспечить вас пищей и, используя [переселение], заботиться о вас. Если я допущу погрешность в управлении [страной] и мы надолго оста­немся здесь, то мой великий предок ниспошлет на меня тяжелое наказание за такое преступление и спросит: «По­чему ты так мучаешь мой народ?» А если вы, многочи­сленный народ, не будете сами заботиться о вашей жизни и не будете единого мнения со мной [относительно моих] планов, то мои предки-правители ниспошлют на вас тя­желые наказания за такое преступление и спросят: «По­чему [вы] не согласны с нашим юным внуком и не помо­гаете ему?» Поэтому, когда обладающий светлой добро­детелью накажет вас свыше за ваше преступление, у вас не будет слов оправдания.

В старину мои предки-правители упорно трудились ради ваших дедов и отцов. Вы же являетесь людьми, ко­торых я кормлю; если вы проявляете жестокость, [от­вергая мое предложение о переселении], то [эта жесто­кость] живет в вашем сердце. Мои предки-правители обеспечили спокойствие вашим дедам и отцам, и поэтому ваши деды и отцы, несомненно, перестанут [вас опекать], отвергнут вас и не спасут вас от смерти.

А вот вы, мои [чиновники], ведущие дела по управле­нию страной и разделяющие со мной власть, [в алчности своей] лишь собираете раковины и нефрит. Ваши деды и отцы, несомненно, обратятся к моему великому предку с великой жалобой на вас и скажут: «Наложи тяжелое наказание на наших внуков». Они укажут [ему путь], и мой великий предок ниспошлет на вас большие и тя­желые несчастья.

Ну вот, ныне я рассказал вам [о моих намерениях], которые не могут быть изменены. Постоянно относитесь с уважением к моему великому беспокойству о вас; пусть мы никогда не порываем друг с другом и не отдаляемся друг от друга. Принимайте участие в моих планах и по­мыслах, чтобы всем вместе им следовать. Пусть каждый из вас утвердит в своем сердце правильные нормы пове­дения. Если же среди вас окажутся люди недобродетель­ные и недостойные, вызывающие беспорядки и неуважи­тельно относящиеся [к моим приказам]; обманщики и ли­цемеры, бунтовщики и предатели; то я [прикажу] обре­зать им носы или даже полностью истребить их [вместе с семьями], не оставив в живых никого из их потомства. Я не позволю, чтобы семена [зла] были перенесены в наше новое поселение!

[А теперь] идите и живите в свое удовольствие! Я по­пытаюсь ныне переселить вас [в Инь, чтобы там] навсе­гда обосновались ваши семьи».

  

ГЛАВА «ВЕЛИКИЙ ЗАКОН» 

В тринадцатом году [чжоуский У-]ван спрашивал совета у Цзи-цзы. Ван тогда сказал [следующие] слова: «Увы, Цзи-цзы, небо в сокровенном молчании установило [правила] для простого народа, чтобы помочь ему нала­дить спокойную жизнь, однако я не знаю того порядка, который [должен существовать] в этических нормах [по­ведения каждого отдельного человека] и в правилах от­ношений между людьми».

Цзи-цзы ответил тогда [следующими] словами: «Я слы­шал о том, что в давние времена Гунь преградил путь водам потопа, чем привел в хаос пять [движущих] начал. Тогда небесный владыка сильно разгневался и не пожа­ловал ему Великого закона в девяти разделах, из-за чего этические нормы и правила взаимоотношений пришли в упадок. В итоге Гунь умер в ссылке, [а его сын] Юй про­должил [дело отца] и успешно закончил [борьбу с навод­нением]. И тогда небо ниспослало Юю Великий закон в девяти разделах, которым устанавливался порядок в эти­ческих нормах [поведения каждого отдельного человека] и в правилах отношений между людьми.

В первом разделе [Великого закона] говорится о пяти началах; во втором — об уважительном отношении к пя­ти способностям [человека]; в третьем — о серьезном от­ношении к восьми государственным делам; в четвертом - о гармоничном отношении к пяти основам времени; в пя­том — о созидательном отношении к совершенству пра­вителя; в шестом — об умелом отношении к трем мо­ральным качествам; в седьмом — о разумном отношении [к сомнениям]; в восьмом — о вдумчивом отношении к различным указаниям [явлений природы]; в девятом разделе говорится о воодушевляющем отношении к пяти [проявлениям] счастья и трепетном отношении к ше­сти [несчастливым] крайностям.

 

Первый раздел: о пяти началах

Первое начало — вода, второе — огонь, третье — дере­во, четвертое — металл и пятое — земля. [Постоянная при­рода] воды — быть мокрой и течь вниз; огня — гореть и подниматься вверх; дерева — [поддаваться] сгибанию и выпрямлению; металла — подчиняться [внешнему воз­действию] и изменяться; [природа] земли проявляется в том, что она принимает посев и дает урожай.

То, что мокрое и течет вниз, создает соленое; то, что горит и поднимается вверх, создает горькое; то, что под­дается сгибанию и выпрямлению, создает кислое; то, что подчиняется и изменяется, создает острое; то что при­нимает посев и дает урожай, создает сладкое.

 

Второй раздел: о пяти способностях [человека]

Первая — внешний облик, вторая — речь, третья — зрение, четвертая — слух, пятая — мышление. [Свойство] внешнего облика — это достоинство, речи — следование [истине], зрения — острота, слуха — тонкость, мышле­ния — проницательность. Достоинство создает строгость [поведения], следование [истине] создает аккуратность, острота [зрения] создает прозорливость, тонкость [слуха] создает осмотрительность, проницательность создает муд­рость.

 

Третий раздел: о восьми государственных делах

Первое [государственное] дело — продовольствие, вто­рое — товары, третье — жертвоприношения, четвертое — [дела, подчиняющиеся] начальнику приказа общественных работ,  пятое — [дела,  подчиняющиеся]  начальнику   при­каза   культа  и просвещения, шестое — [дела, подчиняю­щиеся] начальнику приказа суда и наказаний, седьмое - правила приема [государственных] гостей,   восьмое — во­енные дела.

 

Четвертый раздел: о пяти основах времени

Первая [основа] — год, вторая — месяц, третья — день, четвертая — [двадцать восемь] созвездий и [двенадцать] знаков зодиака, пятая — вычисления для установления календаря.

 

Пятый раздел: о совершенстве правителя

Правитель [должен сначала] утвердить свое высшее со­вершенство, чтобы затем собрать в себе те пять прояв­лений счастья, которые [ему следует] использовать для повсеместного распространения и для одарения ими его многочисленного народа. Тогда его многочисленный народ будет привлечен его совершенством и одарит правителя сохранением этого совершенства. Только в том случае, если правитель утвердит свое совершенство, во всем его многочисленном народе не будет сообществ злоумышлен­ников, а среди людей не будет стремления объединять­ся в группы [с целью заговора]. Если среди всего его многочисленного народа есть [люди, умеющие] подавать советы, действовать и блюсти [правильные нормы пове­дения], то правитель должен помнить о них. [Людей, ко­торые хотя и] не объединяются с высшим совершенством, но и не погрязли в преступлениях, правитель должен приблизить к себе. И когда [их внутреннее] удовлетворе­ние проявится в их внешнем облике и они скажут: «То, что мы любим, — это целомудрие», — правитель должен одарить их счастьем²⁷. И тогда эти люди соединятся с высшим совершенством правителя.

Нельзя обижать одиноких и бездетных и запугивать знатных и просвещенных.

Если среди людей есть обладающие способностями и [умеющие] действовать, следует побудить их к дальней­шему совершенствованию их поведения, и страна рас­цветет. Всех сановников следует обогатить, и тогда они станут еще лучше. Если Вы, государь, не в состоянии по­будить [способных] приносить пользу стране, то эти люди станут совершать преступления. Те же, которые не любят целомудрия, даже если Вы, государь, и одарите их сча­стьем, вовлекут Вас в совершение преступлений.

 

Без пристрастия и без неровности

Подчиняйся вана справедливости;

Свободный от личной привязанности,

Следуй ванскому пути;

Свободный от личной неприязни,

По ванской дороге иди;

Пристрастия и личных привязанностей лишенный,

Велик и широк вана путь;

Личных привязанностей и пристрастья лишенный,

Ровен и гладок вана путь;

Порочности и односторонности лишенный,

Правилен и прям вана путь;

В нем собираются все стремящиеся к совершенству,

К нему обращаются все стремящиеся к совершенству.

 

[Цзи-цзы] говорил так: «Слова, распространяющие повсюду совершенство правителя, — это этические нор­мы, это наставления, идущие от небесного владыки. Весь многочисленный народ, получив наставления, излагаю­щие совершенство [правителя], будет им следовать, будет их осуществлять, чтобы приблизиться к блеску [совер­шенства] сына неба, и скажет: «Сын неба — это отец и мать народа, и поэтому он является правителем всей Под­небесной».

 

Шестой раздел: о трех моральных качествах

Первое [качество] — [умение делать вещи] правильны­ми и прямыми, второе — [умение] быть твердым, третье - [умение] быть мягким.

[Когда страна пребывает в состоянии] мира и спокой­ствия, [ею следует управлять при помощи умения делать вещи] правильными и прямыми; [если она] упрямо не же­лает следовать [своему правителю, ею следует управлять при помощи] умения быть твердым; [если же она пребы­вает в состоянии] гармонии и следует [правителю, ею следует управлять при помощи] умения быть мягким. [По отношению к] вынашивающим преступные планы и непо­слушным [следует применять] умение быть твердым; [по отношению к] знатным и просвещенным [следует применять] умение быть мягким.

Только государь имеет право распределять счастье [в виде наград и повышения в должности], только государь имеет право внушать страх к власти, только государь имеет право на изысканные яства. Подданный не имеет права распределять счастье, внушать страх к власти, [по­лучать] изысканные яства. Если же правом распределять счастье, внушать страх и [получать] изысканные яства обладает подданный, то это приносит вред семье и явля­ется бедствием для страны. Тогда люди становятся одно­сторонними и порочными, а народ становится недоверчи­вым и пристрастным и совершает проступки.

 

Седьмой раздел: об использовании [сомнений]

[Необходимо] отобрать и назначить гадателей на чере­пашьих щитах и гадателей на стеблях тысячелистника и приказать им гадать.

[Трещины на щите черепахи образуют символы] дождя, или проясняющегося после дождя неба, или ясной пого­ды, или мрачного тумана, или зловещих облаков, бегу­щих и перекрещивающихся [на небе]. [Стебли тысячели­стника укладываются в форму, символизирующую либо] чжэнъ и означающую благоприятную стойкость — счаст­ливое предзнаменование, [либо] хуэй и означающую гря­дущее раскаяние — плохое предзнаменование. В общем существует семь [указаний]: пять, [получаемых при помо­щи] гадания на черепашьих щитах, и два, [получаемых при помощи] гадания па стеблях тысячелистника, — [это по­зволяет] заранее узнать ошибки [и избежать их].

[Следует] назначить этих гадателей, чтобы они гадали на черепашьих щитах и стеблях тысячелистника. Гадать [должно] трое человек, а следовать [необходимо] словам двух из них, [ответы которых совпадают].

Если у Вас, государь, возникнут большие сомнения, то обдумайте их сначала в своем сердце, затем обсудите их со своими сановниками и чиновниками, посоветуйтесь со своим многочисленным народом и спросите ответа у гадателей на черепашьих щитах и стеблях тысячелистни­ка. Если Ваше решение, и решение, [полученное путем гадания] на черепашьих [щитах], и решение, [полученное путем] гадания на стеблях тысячелистника, и решение сановников и чиновников, и решение многочисленного на­рода будут положительными, то это называется великим согласием. Тогда благополучие и могущество будут Вашим уделом, а счастье будет сопутствовать Вашим сы­новьям и внукам.

Если положительными будут Ваше решение и реше­ние, [полученное в результате гадания] на черепашьих [щитах], и решение, [полученное путем] гадания на стеб­лях тысячелистника, а вразрез с ними пойдут решение сановников и чиновников и решение многочисленного народа, то счастье [все равно] будет сопутствовать [Вашим начинаниям].

Если решение сановников и чиновников, и решение, [полученное в результате гадания] на черепашьих [щи­тах], и решение, [полученное путем] гадания на стеблях тысячелистника, будут положительными, а вразрез с ними пойдут Ваше решение и решение многочисленного народа, то [тем не менее] счастье будет сопутствовать [Ва­шим начинаниям].

Если решение многочисленного народа, и решение, [полученное в результате гадания] на черепашьих [щи­тах], и решение, [полученное путем] гадания на стеблях тысячелистника, будут положительными, а вразрез с ни­ми пойдут Ваше решение и решение сановников и чино­вников, то все же счастье будет сопутствовать [Вашим начинаниям].

Если, однако, Ваше решение и решение, [полученное в результате гадания] на черепашьих [щитах], будут по­ложительными, а решение, [полученное путем] гадания на стеблях тысячелистника, и решение сановников и чи­новников, и решение многочисленного народа пойдут вразрез с ними, то счастье будет сопутствовать [только Вашим] внутренним начинаниям, внешние же начинания потерпят неудачу.

Если же решение, [полученное в результате гадания] на черепашьих [щитах], и решение, [полученное путем] гадания на стеблях тысячелистника, [будучи отрицатель­ными], разойдутся с [решениями] людей, то счастье бу­дет сопутствовать Вам в бездействии, активные же начи­нания потерпят неудачу.

 

Восьмой раздел: о различных указаниях [явлений природы]

[Существуют явления природы:] дождь, солнечное си­яние, жара, холод и ветер, [и существует] сезонность [их действия]. Если присутствуют все эти пять [явлений природы] и каждое из них проявляется [в соответствую­щей] ему последовательности, то пышно произрастают многочисленные растения. [Если же какое-либо] одно [из них проявляется] слишком обильно, [то это вызывает] бед­ствие, [и если какое-либо] одно [из них проявляется] слиш­ком недостаточно, [то это тоже вызывает] бедствие.

Существуют счастливые предзнаменования. Достойное [поведение правителя] символизируется своевременным дождем, поддержание [правителем] порядка [в стране] символизируется своевременным солнечным сиянием, прозорливость [правителя] символизируется своевремен­ной жарой, [его] осмотрительность символизируется свое­временным холодом, мудрость [правителя] символизиру­ется своевременным ветром.

Существуют также несчастливые предзнаменования. Распущенность [правителя] символизируют непрекраща­ющиеся дожди; ошибки [правителя] символизирует не­прекращающееся солнечное сияние; леность [правителя] символизируется непрекращающейся жарой; его неосмот­рительная торопливость символизируется непрекращаю­щимся холодом; глупость [правителя] символизируется непрекращающимся ветром.

Он говорил [дальше так]: «Правитель [должен] каж­дый год изучать [действие этих пяти явлений природы], сановники и чиновники [должны это делать] каждый ме­сяц, нижние чины — каждый день.

Если должная сезонность [действия пяти явлений при­роды] не нарушается в течение года, месяца и дня, то все злаки полностью созревают, управление страной ве­дется мудро, выдающиеся люди пользуются славой [и за­нимают чиновничьи посты], а страна пребывает в состоя­нии мира и спокойствия.

Если же должная сезонность [действия пяти явлений природы] нарушается в течение дня, месяца и года, то различные злаки не имеют возможности созреть, управ­ление страной ведется вслепую и глупо, выдающиеся люди отодвигаются в тень, а страна пребывает в состоя­нии беспокойства.

Многочисленный народ [должен изучать движение и характер] звезд. Есть звезды, которые любят ветер, и есть звезды, которые любят дождь. [В результате] движе­ния солнца и лупы существует зима и существует лето. Движение луны среди звезд приводит к ветру и дождю.

 

Девятый раздел: о пяти [проявлениях] счастья и о шести [несчастливых] крайностях

Первое [проявление счастья] — долголетие, второе — богатство, третье — здоровье [тела] и спокойствие [духа], четвертое — любовь к целомудрию, пятое — спокойная кончина, завершающая жизнь.

Шесть [несчастливых] крайностей: первая — сокращен­ная бедствиями жизнь, вторая — болезнь, третья — горе, четвертая — нищета, пятая — уродство [тела], шестая — слабость [ума].

  

ГЛАВА «ЦЗЮНЬ ШИ» 

Чжоу-гун сказал: «Мудрейший Ши, не знающее со­страдания небо послало несчастье на Инь, и Инь утра­тило повеление неба [на правление Поднебесной]; мы же, чжоусцы, его обрели. Я не решаюсь утверждать, что за основанием государства навсегда последует благоденст­вие, но, коль скоро небо помогает тем, кто полагается на него, я не решаюсь также утверждать, что конец государ­ства будет достойным сожаления.

О мудрейший, ты сказал: «Все зависит от нас самих!» Я также не осмеливаюсь полагаться только на волю вер­ховного владыки и не забываю о небесном возмездии сей­час, когда среди нашего народа нет недовольных и непо­корных. Все зависит от людей! Наши потомки — сыновья и внуки, — возможно, и не смогут относиться с почтением к высшим и низшим и тем самым не смогут продолжить славные дела предков. Разве мы в нашем государстве мо­жем не предвидеть это?

Небесное повеление на правление - нелегко получить, и так же трудно полагаться только на небо. Люди лиша­ются поддержки неба потому, что оказываются не в со­стоянии продолжать почтительность и светлые доброде­тели предков.

Ныне я, неразумный Дань, не могу что-либо испра­вить, но, чтобы наставить нашего юного царя, я напомню ему о славных делах предков».

[Чжоу-гун] сказал также: «Нельзя полагаться [лишь] на небо. Мы должны продолжать добродетель государя-умиротворителя, и небо не лишит нас поддержки, ока­занной некогда Вэнь-вану».

 [Чжоу-] гун сказал: «Мудрейший Ши, я слышал, что некогда Чэн Тан получил повеление неба и тогда по­явился некто И Инь, сделавший его добродетель подоб­ной небу; при Тай-цзя был некто Бао Хэн; при Тай-у — И Шэ и Чэнь Ху, также приблизившие своего правителя к небесному владыке. Был также У Сянь, управлявший домом правителя. У Цзу-и был У Сянь, у У-дина — Гань Пань. Все они следовали один за дру­гим, заботясь о делах Инь, и поэтому иньские правители смогли после своей смерти в течение многих лет помогать небу. Небо не изменяло своего благоприятного располо­жения, и династия Шан была сильна. Среди знати и са­новников не было таких, кто не совершенствовал бы свою добродетель и не заботился бы о правителе. Все высшие чиновники и наместники подвластных областей с тща­нием относились к своим обязанностям. Превыше всего они ставили добродетель, чтобы помочь своему власте­лину, и поэтому он, единственный среди людей, управлял четырьмя сторонами света и все подчинялись ему, как это было предначертано гаданиями на черепашьих щитах и стеблях тысячелистника».

[Чжоу-] гун сказал: «Небо дарует долголетие справед­ливым и мудрым. Помощники заботились о процветании Инь, но последний из иньских правителей был лишен небесной благодати. Так думай же о будущем, и небесное повеление, дарованное [Чжоу], будет неизменным, и по­рядок воссияет в нашем вновь учрежденном государстве!»

[Чжоу-] гун сказал: «Раньше, когда верховный вла­дыка покарал Инь, он поощрил добродетель государя-умиротворителя и воплотил в нем великое повеление. Но Вэнь-ван смог установить мир среди нас, потомков Ся, только благодаря таким помощникам, как Го-шу, Хуань Яо, Сань И-шэн, Тай Дянь, Наньгун Ко».

И еще сказал [Чжоу-гун]: «Если бы они не оказались способными служить ему и выполнять его поучения, добро­детель Вэнь-вана не снизошла бы на людей государства. Они постоянно совершенствовали добродетель, знали волю неба, и только это позволило им помочь Вэнь-вану воссиять и, узрев предначертания, быть услышанным верховным владыкой, а затем получить повеление, дарованное до этого Инь.

Четверо из этих людей служили при У-ване и затем, постигнув волю неба, покончили со всеми врагами правителя. Эти четверо  прославили  У-вана, и повсюду  люди стали превозносить его добродетель.

Ныне же я, неразумный Дань, словно плыву по боль­шой реке и хотел бы перебраться через нее вместе с то­бой, Ши. Я, неразумный, не занимаю престола, но если я не буду проявлять заботу о нем и предпринимаемое мною не достигнет цели, а добродетель старейших не сни­зойдет на наш народ, то я буду подобен тому, кто не слы­шит пения птиц; где уж там говорить о всемудрости!»

[Чжоу-]гун сказал: «О мудрейший, призадумайся об этом. Воля неба безгранична в своей милости, но в ней таятся и большие трудности. То, что я говорил тебе, очень важно, и я не могу допустить, чтобы наши потомки сби­лись с пути».

[Чжоу-]гун сказал: «Прежний правитель уже вложил свое желание в твое сердце, отдал распоряжения и сде­лал тебя наставником народа, сказав: «Помогай прави­телю, проявляя ум и энергию; исполняй этот великий приказ с полным прилежанием». Ведь добродетель Вэнь-вана может быть уподоблена его безграничной милости!»

[Чжоу-]гун сказал: «Я доверяю тебе свои сокровенные думы. О наставник Ши, ты можешь внимательно обду­мать вместе со мной падение и великие несчастья Инь и понять обращенную к нам волю неба!

Я не буду говорить так много, скажу только: «Согла­сен ли ты с тем, что суждено нам двоим?» Сказано: «Ми­лость неба снизойдет на этих двух людей, лишь бы эти двое не оказались недостойными». А ты же можешь с по­чтительностью к добродетели предков просветить разум нашего народа, и тогда потомки будут пребывать в про­цветании. О, лишь мы вдвоем сможем ныне осуществить благодеяние. Мы, забыв о лености, завершим дела Вэнь-вана, чтобы они стали достоянием всей Поднебесной - от края океана до того места, где всходит солнце, и тогда все последуют за нами».

[Чжоу-]гун сказал: «Я не должен был говорить так много, но меня заботили думы о небе и народе».

[Чжоу-]гун сказал: «О мудрейший, ты знаешь, что та­кое народ: вначале он может делать все, что следует, но что будет в конце? Действуй же так, иди и с тщанием осуществляй управление!»

Назад в раздел